Hardcore Hegel

2022-07-19 19:09:12 Что представляет из себя романтическое начало в искусстве? Если символическое искусство еще не достигает гармонии Формы и Содержания, а классическое искусство в ней пребывает, то романтическое искусство уже выходит за границы этой гармонии. Романтическое Искусство – это искусство, которое ставит в центр бесконечную духовную свободу субъекта, бездонный внутренний мир Человека, для которого внешняя среда – область самореализации. Баланс нарушается в пользу внутреннего мира, для которого внешнее (тело, история, общество, и так далее) – лишь форма выражения, но отнюдь не что-то фундаментальное; важнее «самость», внутреннее «Я», которое не обязательно может находиться в полной гармонии с внешним началом.
И эта ключевая предпосылка становления романтической формации связана с приходом христианской религии, задающей новые эстетические горизонты. Целью человека становится не телесная жизнь как таковая, а спасение бессмертной души, достигаемое через возвращение к Богу, трудоемкий – и зачастую мучительный – процесс обретения внутренней свободы. Эта борьба за постижение свободной субъективности, реализацию своего потенциала, и составляет основополагающий сюжет романтического искусства (да, миллион книжек про саморазвитие и принятие себя – прямое следствие этой установки, возникшей пару тысяч лет назад).
Такое смещение эстетических приоритетов неразрывно связано с коренными преобразованиями в античном мире, начало которым кладет победа христианства в Римской Империи. Это сейчас плохо понимают, но именно христианская религия произвела величайшую в истории духовную революцию, указав на бесконечную ценность отдельно взятого индивида, наделяя Человека доселе невиданной степенью (внутренней) свободы – свободы совершать моральный выбор, в равной степени присущей всем людям, а отнюдь не только отдельно взятым народам или слоям общества.
Как следствие, Искусство все больше и больше фокусируется на внутренней жизни индивида во всем ее бесконечном многообразии: на первый план выходит моральная проблематика, абсолютно неизвестная (или неважная) для прежних эпох. Круг основных тем для романтической формации – поиск и обретение себя, противостояние страданиям, борьба за истину – возникает благодаря христианским ценностям, которые медленно, но необратимо преобразуют всю сферу отношений между людьми.
Здесь важнейший сюжет – жизнь, смерть и воскрешение Христа – становится «абсолютной историей»: это рассказ об индивиде, который сталкивается с глубочайшим внутренним кризисом и преодолевает его, возвышаясь тем самым до единства с Богом и обретя примирение с собственной природой. Это универсальный сюжет, следы которого мы найдем почти в любой знаковой сценарной схеме поп-культуры, от ромкомов (герои которых тоже проходят через кризис и отчуждение, чтобы в итоге оказаться в объятиях друг друга) до хорроров (любая «последняя девушка» в слэшерах переживает колоссальный травматический опыт, и, преодолевая его, обретает внутреннюю силу, помогающую выжить в борьбе с маньяком). Но конечный исток этого содержания – история, рассказанная в Евангелиях, самая важная история из всех когда-либо рассказанных.
И если основное содержание романтического искусства – внутренняя жизнь индивида, духовный мир субъекта и его свобода – то внешняя жизнь становится поистине неисчерпаемым источником для художественной фантазии. В этом смысле именно романтическая формация Искусства предоставляет людям бесчисленное множество форм для выражения Абсолюта – от живописи и архитектуры до комиксов и видеоигр. Ведь теперь все многообразие как природного, так и человеческого ( = общественного, исторического, эстетического) Мира может служить материалом для иллюстрации жизни души, помогая Человеку понять самого себя. Ouvert / Commentaire

2022-02-13 23:35:34 Глава первая. Религиозный круг романтического искусства.
Романтическая формация искусства зарождается на основе христианства, а это означает, что глубочайшее вдохновение черпается из фундаментальных положений этой "абсолютной религии". Это верно не только в чисто историческом смысле (при анализе первоистоков романтического искусства), но и сейчас, в эпоху распада романтической формации - поскольку огромный пласт образов, идей, сюжетов и категорий создан в современном искусстве под прямым или косвенным влиянием христианской системы ценностей.
Глава вторая. Рыцарство.
Это понятие Гегель использует в предельно широком значении, описывая набор категорий романтического искусства, связанный с мирской жизнью. Речь идет, таким образом, о рассмотрении светского искусства, созданного на почве христианства, и о выявлении наиболее важных его характерных черт. Поскольку христианская религия охватила все стороны жизни, став универсальной, то она неизбежно порождает новую общественную реальность, которая обладает совершенно иной исторической динамикой, чем эпоха символического или классического искусства. В этом новом мире искусство утверждает новые идеалы, давая более полное и глубокое понимание человеческой природы, а значит - и субъективной свободы.
Глава третья. Формальная самостоятельность индивидуальных особенностей.
Наконец, диалектика Истории приближает Человека к Революции, создающей универсальное и гомогенное Государство, в котором (принципиально) удовлетворена жажда признания всех и каждого. Эстетическим коррелятом этой исторической динамики выступает медленный, но неизбежный распад романтической формации - Искусство во все большей степени теперь игра форм и стилей, чем фундаментальный способ познания Человеком самого себя. Конечным итогом такого процесса становится разрушение тотальности романтического искусства и возникновение бесчисленного множества тенденций, основанных на переосмыслении, игровом воспроизведении прошлого: резервуар культуры становится поистине бездонным, однако также и бесформенным.
Но прежде чем касаться этих вопросов, необходимо пояснить, что такое Романтическое в искусстве вообще - именно это Гегель и делает во введении в третью часть своей эстетики. Ouvert / Commentaire

2022-01-09 22:57:36 Распад античного мира происходит на фоне распространения христианства, победа которого над язычеством знаменует приход третьей (и последней) великой эпохи в истории искусства. Из всех важнейших эстетических формаций, именно романтическая в наибольшей степени определяет наши вкусы, образы и стили, так что прежде чем рассказывать о ней подробнее, важно сделать несколько предварительных замечаний.
Во-первых, романтическое искусство - это искусство христианское, причем в широчайшем смысле этого слова: здесь речь идет не только о религиозном аспекте христианства, но также о том круге представлений и образов, созданном и освоенном за тысячи лет развития христианской культуры.
Во-вторых, романтическая формация - последняя эпоха в развитии Искусства как исторического феномена. После того, как Просвещение и революция 1789 года обозначили перспективу Конца Истории, эстетика все в большей степени определяется этим - постисторическим - горизонтом мышления. Иными словами, целью Искусства все в большей степени становится не познание Истины, но воспроизведение и сохранение ее, а также - Игра, поскольку в постисторическом обществе абсолютное знание (в принципе) достигнуто.
В-третьих, нынешнее время (начиная с 1989 года, если не раньше) можно назвать периодом постромантического искусства. Это название указывает (1) на историческую связь с романтической формацией, (2) на ее снятие в ходе завершения Истории, и (3) на радикальное переопределение смысла Искусства вообще, в ходе распространения постисторического состояния (постмодерн, напоминаю - следствие Конца Истории, а не его причина).
На этом с наиболее важными общими моментами все, и дальше нас ждет подробный анализ романтического искусства - того, среди обломков которого мы живем и сейчас, в начале третьего тысячелетия христианской эры. Ouvert / Commentaire

2021-09-25 18:00:09 Глава третья. Разложение классической формы искусства.
Искусство, как и все, что создано Человеком в ходе его (исторического) Становления, находится в движении, эстетические формы возникают, расцветают и гибнут, подчиняясь определенной универсальной логике. Не является исключением и классическая формация Искусства: как и предшествующая ей форма, она с течением исторического времени распадается, а ее элементы частью исчезают, частью включаются в новые формы эстетики. Но как может происходить движение от чего-то столь продуманного, эстетически во многом безупречного, как античное искусство - особенно если вспомнить, что образы греческих и римских богов до сих пор остаются с нами, несмотря на тысячи лет, прошедших с того времени как они были живы для современников?
(1) Судьба
Первый аспект классической формации, который приближает ее гибель - тот, что связан с понятием Рока, неотвратимой судьбы. Античное мировоззрение (и порождаемое им искусство), напомню, покоится на идее Судьбы, которая возвышается даже над величайшими из богов, подчиняя их своей воле. Фатум (иными словами - Необходимость), а вовсе не демиурги Олимпа, есть высшая сила, проявляющая себя в мире греков и римлян. Но эта сила - в отличие от христианства - носит абстрактно-всеобщий характер. Тем самым в классическом искусстве возникает объективное противоречие между (прекрасной) индивидуальностью богов или героев - и (обезличенной) абстракцией неумолимой Судьбы.
(2) Разложение богов вследствие их антропоморфизма
Классический идеал сыграл огромную роль в историческом прогрессе эстетических форм, поскольку именно в нем (и благодаря ему) был дан пример того, как Человек может быть вознесен до богов, а сами боги не только принимают участие в человеческих делах, но и подвержены тем же страстям, что и люди. Человеческий дух тем самым был поставлен в центр эстетической вселенной, даже несмотря на подчиненный статус индивида как покорного воле богов. Но, в полном соответствии с диалектической логикой, то, что когда-то было источником творческой силы классического искусства, со временем становится причиной его разложения. Ведь чем больше индивид очеловечивает своих богов, тем острее ощущает свою собственную бесконечную субъективность, неограниченную силу глубин своего воображения. Если классическое искусство делает богов похожими на людей в них наиболее прозаических аспектах, то искусство христианское высвечивает наиболее возвышенные стороны человеческого духа. (И поэтому одним из центральных сюжетов средневекового искусства становится жизнь Христа) С приходом христианства эта дремлющая мощь мышления начинает пробуждаться, осознавая, что круг античных богов и сюжетов более не исчерпывает потребностей духа.
(3) Сатира
Расцвет сатиры и вообще комического начала в римском искусстве - это ключевой признак надвигающихся перемен. Раньше богов боялись, теперь над ними смеются. Сатира - это низведение божественного до банальности, раскрытие (и высмеивание, т.е. критика) все более вопиющего противоречия между формой и содержанием, между богатством внутреннего мира - и нищетой внешнего. Дух римского искусства созвучен той холодной систематичности, с которой юристы кодифицировали законы, а политики и солдаты расширяли империю, подчиняя народы универсальной воле цезаря. Поэтому в сфере эстетики Рим - в первую очередь именно наследник Греции, римляне лишь отточили то, что присутствовало у греков, до отстраненного совершенства. Кроме того, римская сатира - это смех угнетенных, тех, кто лишен прав, своего рода психологическая компенсация за утрату автономии и подчинение диктаторской власти. Этот настрой полностью противоположен свободной жизненности греческого идеала. Неудивительно, что когда в этот мир приходит христианство, сразу же возникает качественно новая форма эстетического сознания. Ouvert / Commentaire

2021-08-30 23:19:15 (3) Единичная индивидуальность богов
Идеал классического искусства ставит в центр Человека, но окруженного кругом (все же антропоморфных) богов. Что же составляет конечную основу для единичных особенностей этих божеств, или, точнее говоря, в чем и как проявляется специфика античного политеизма на индивидуальном уровне? Ведь чтобы возникнуть в качестве особенных богов, жители Олимпа или герои Пантеона должны быть представлены воображению людей, обрести (духовную) силу в качестве факторов, определяющих горизонт художественного мышления.
Первейший источник вариативности этих особенных форм - переработка символики древних природных верований, придание им нового статуса в ходе образования античного круга богов. Это и есть та сама переплавка множества преданий в знакомые всем мифы - работа, которая была проделана многочисленными авторами, в первую очередь - поэтами. Но важно помнить: эти люди не просто воображали богов ex nihilo - нет, они скорее при помощи своей фантазии придавали точные формы уже существовавшим преданиям, байкам и легендам. И здесь же лежит второй источник вариаций классического искусства - колоссальное разнообразие местных условий. Именно это соединение общего пантеона с локальным своеобразием и дало настолько богатую, но при этом гибкую мифологию и, конечно же, почву для огромного множества сюжетов в искусстве, от поэзии до скульптуры. Третий источник в сфере единичной индивидуальности - отношение конкретных богов к историческим событиям, персонажам и областям. Это не тождественно местным традициям, например, в изображении богов - речь идет о том, что различные боги определяются через покровительство конкретным городам, знатным родам, регионам или героям. Здесь скрыт момент историчности классического искусства, хотя он остается еще неразвитым, скорее указывающим на грядущие перемены, связанные с приходом романтической формации (которая намного больше черпает вдохновение в мире исторических событий).
Все это богатство индивидуальных вариаций, однако, упорядочивается благодаря работе античных творцов, а также принципу иерархии - пусть нестрогой, но все же достаточно отчетливой: Зевс и другие олимпийцы образуют вершину, а все остальные расположены на других уровнях влияния. Но - в полном соответствии с диалектическим процессом перехода в противоположность - именно превосходство скульптуры в античном искусстве постепенно приводит к разложению классического идеала. С течением исторического времени боги все чаще вызывают не благоговение, а чувство эстетического наслаждения, ведущее из царства возвышенного в царство удовольствий, игры, даже сатиры. Это - тот путь, который пройдет римское искусство, вобравшее в себя огромное художественное наследие всех захваченных империей народов и упорядочившее их в более строгом, чем греческий, порядке. Но искусство Рима - это, в широкой исторической перспективе, преимущественно скрупулезное оттачивание образов, сюжетов и приемов, найденных у греков. В конце концов эта масса накопленного художественного материала станет превосходной почвой для комедий, созданных на потребу разнообразной публике: заливистый смех толпы победит суровую отстраненность Зевса или Юпитера. Ouvert / Commentaire

2021-08-17 23:28:30 (2) Круг особенных богов
Если идеал классического искусства заключается в гармоничном сочетании телесного и духовного, то форма этого сочетания у греков и римлян никогда не приобретает характер всеобщей, но абстрактной силы возвышенного (как в символическом искусстве) или универсального начала, воплощенного в единичном индивиде (как в романтическом искусстве). Напротив, важнейший принцип классической формации - политеизм, множественность богов, но взятых в качестве особых личностей. (Да-да, супергерои Marvel и DC, мы говорим про вас). Классическое искусство, неразрывно связанное с античной религией, имеет целостный, но в общем бессистемный характер. Ее идеалы, мифы и легенды не зафиксированы в корпусе неизменных священных текстов, но представляют собой живую, постоянно переизобретаемую традицию, имеющую много локальных вариаций (Свои легенды о богах-покровителях в каждом полисе, общий пантеон Рима и Греции, и так далее) Иными словами, конкретная особенность идеала классического искусства - множественность богов, и вытекающая из этого обстоятельства конфликтогенность. Кроме того, наличие широкого круга особенных богов объясняет важнейшую роль скульптурного искусства в классической формации: именно скульптурные изображения с наибольшей полнотой выражают все особенности богов, придавая им фиксированные формы, не стесняющие при этом воображение. Свойство скульптуры - наглядность, ее цель - дать представление о божестве как чем-то конкретном, но, как и в случае с мифами, множество скульптур в отсутствие жесткого канона подразумевает вариативность деталей. Боги Олимпа не находятся в состоянии блаженного покоя, они постоянно ссорятся, мирятся, плетут интриги - в общем, ведут себя как люди, несмотря на то, что обладают огромной мощью. Эти истории и составляют особенность классического искусства. Но отдельные легенды относятся уже к области единичного компонента в классическом идеале. Ouvert / Commentaire

2021-08-09 12:29:13 (1) Идеал классической формы искусства
Важнейшая особенность классического идеала заключается в том, что он выстроен вокруг Человека: именно поэтому в классике возможна (и закономерна) та поражающая воображение гармония, которой явно недостает символической формации. Идеал классического искусства - соединение духовного содержания и человеческой формы. Классическая формация впервые в истории выводит антропоцентризм в центр художественной реальности, и Человек становится в ней не просто подчиненной частью Природы, а ее активным участником, соперничающим с богами.
Здесь необходимо рассмотреть очень важный аспект классической формации, о котором всегда необходимо помнить при анализе античного мира. В классическом искусстве происходит не только пассивное усвоение, но и настойчивое переосмысление символических образов, найденных у Востока. Классическая формация представляет собой очень хороший пример антитезиса к искусству Египта или, в более широком смысле, восточных народов вообще. Историческое значение гениев вроде Гомера, Гесиода или Овидия заключается не только в том, что они дали грекам (а позднее и римлянам) их богов, но также в том, что они творчески переплавили огромное и многообразное наследие Востока для эллинского духа. Иными словами, классическая формация дает нам самый важный в истории пример адаптации (и даже слома) традиции, а там, где возможно отказаться от Традиции, уже загорается проблеск свободы человека от давления прошлого. Работа ранних авторов классической формации - это устранение всего случайного, бесформенного, придание стройной формы и разумной ограниченности для бескрайней восточной фантазии. Вот почему работа (и статус) Художника в классическом искусстве важнее, чем в символическом и романтическом - здесь (и только здесь) он занимает положение, сопоставимое с позицией демиурга, создающего богов из бескрайней массы фантазий, легенд и баек. До него были те, кто выражал то, что уже существует в мире в особых символах. После него будут те, кто выражает красоту и мощь Божьего творения, работая не ради личной славы, а во имя лучшего познания Бога и созданного им мира. Идеалы в символическом и романтическом искусстве преднайдены, хотя и в совершенно различных смыслах. Но здесь, в эпоху классического искусства, творец сам, в определенном смысле, ближе всех к богам, он сам создает идеал - и именно поэтому в том числе у эллинов развивается столь глубокое понимание индивидуальной свободы.
Единственный аспект жизни, над которым не властны даже обитатели Олимпа - фатум, рок, слепая судьба; но в этом подчинении богов, героев и простых смертных всепроникающей силе уже заложен момент равенства, который будет в полной мере воспринят, переработан и раскрыт в христианской религии и созданном ею искусстве. Этот момент классического искусства находит свое выражение в трагической интонации, свойственной многим художественным образам и сюжетам, от конфликта, изображенного в мифе об Эдипе, до истории, изложенной в "Антигоне" Софокла. Мир, созданный творцами классического искусства - мир уже человеческий, преобразованный духовной силой свободного индивида (искусство, как мы помним, удел Господ, у которых есть досуг, свободное время для созерцания прекрасного), но он остается еще и миром, где происходит разрыв родовых связей, отделение индивида от природы, намечается конфликт между традицией и обновлением. И люди античного мира прекрасно чувствовали эту нарастающую дисгармонию, однако выражали ее в настолько цельных и глубоких образах и формах, что именно эти изображения действительности стали образцом художественной гармонии, пройдя через столетия, и надолго пережив саму действительность греков и римлян. Ouvert / Commentaire

2021-08-09 11:30:36 Глава вторая. Идеал классической формы искусства.
В отличие от символической формации, классическое искусство характеризуется гармонией Формы и Содержания, то есть, органичным синтезом внешнего и внутреннего начал. Это идеальное равновесие и отличает эпоху расцвета классической формации, превращая ее в ориентир для будущих поколений, включая даже тех, кто превзойдет античных мастеров. В определенном смысле, классический идеал (пусть и в форме, преобразованной романтизмом и постмодернизмом) релевантен и сейчас, после завершения Истории. Но и задолго до этого классическая форма искусства продолжала определять художественные горизонты, и множество авторов так и или иначе определяли себя через отношение к классике - принимая, отвергая или творчески переосмысливая ее. Гегель прекрасно видел то гигантское влияние, которое классика оказывала на сферу Искусства, и в главе об идеале классической формации он как раз и проводит детальный разбор компонентов этого идеала. Предложенная им схема привычна: первый подраздел посвящен общему характеру классического идеала; затем идет второй раздел, где рассматривается круг особенных богов - те определенные формы, в которые отливается классический идеал с течением исторического времени; третий раздел описывает сферу единичного - индивидуальность богов и связанную с этим специфику классического искусства. Ouvert / Commentaire

2021-06-13 19:01:10 3) Сохранение старых богов в новых формах
Победа новых богов над титанами утверждает и новое понимание Искусства, в котором роль природного начала носит все более отчетливо подчиненный характер, в то время как очеловечивание божеств становится основополагающей чертой классической эстетики. Тем не менее, как показывает Гегель, в полном соответствии с триадической логикой, мифология эллинов (а позднее и римлян) достигает наивысшего своего расцвета именно в синтезе старых и новых эстетических форм и персонажей. Если борьба титанов и их детей - момент отрицания, то воцарение Зевса на Олимпе - момент примирения, в котором новые боги властвуют над миром, но сохраняют память о своем прошлом. Эта память (или, выражаясь платоновским термином, вырванным из контекста, "припоминание") выражается в длинном ряде практик, мифов и легенд, возникающих в период расцвета классической формы искусства.
В числе таких преобразованных практик - мистерии, символически соединяющие тайное и явное, позволяющие людям напомнить об истинах, скрытых в прошлом, но незримо сохраняющихся в настоящем. (Вероятно, именно здесь лежат корни теологически-мистического подхода к пониманию Истины и Мудрости, характерного для Платона: Мудрец пребывает в тишине и созерцании, ибо его Знание - продукт Откровения, оно есть всегда нечто внешнее по отношению к Человеку; через несколько тысяч лет Гегель предложит свою - антропоцентрическую и революционную - концепцию Мудрости, которая в итоге сокрушит платоновский идеал) Еще один пример синтеза старого и нового - история Геракла, смертного, ставшего божеством и занявшего место среди олимпийцев. Примечательно, что именно (человек) Геракл освобождает (титана) Прометея, и в конечном итоге становится вровень не только с ним, но и с новыми богами. (Вспомните также пророчества о том, что именно Геракл наследует Зевсу - Человек сменяет божество, сам возвышаясь до его статуса; в этой идее виднеется проблеск Становления, идеи, которая станет центральной в христианской мысли) Наконец, новые боги все еще находятся в тесной связи с природными стихиями, хотя не растворены в них. В отличие от, например, зороастрийцев, поклоняющихся Свету (всеобщее, но бесформенное природное начало), или иудеев, бог которых творит небо и землю (партикулярное начало, связанное с конкретным народом), боги классического искусства воплощают в себе Особенное: это конкретные индивиды, воплощающие (и подчиняющие себе) различные стороны (природного) Всеобщего (солнце, ночь, океан, и так далее). Ouvert / Commentaire

2021-05-16 18:01:27 2) Борьба древних и новых богов
Следующий важный момент в становлении классической формы искусства - представление о конфликте старых и новых богов, в котором отражается восхождение мифологического сознания к более высокой стадии своего развития. Здесь центральный сюжет - схватка титанов, древних божеств, с новыми богами, в ходе которой сын (Зевс) свергает отца (Кроноса), давая тем самым начало новой исторической эпохе. Очень важно, что Кронос (= Время) пожирает своих детей, опасаясь того, что один из них уничтожит его. В этом сюжете заключен глубокий символический смысл: (природное) Время действительно уничтожает (природный) мир - люди и животные умирают, здания разрушаются, моря и океаны высыхают: никто и ничто не может ускользнуть от всепоглощающей власти безжалостного Времени. Но победа Зевса и приход нового поколения богов знаменует собой наступление нового мира, отделенного от Природы. А это значит, что помимо чисто природного Времени появляется Время человеческое, заполненное не циклическими событиями (рождение и смерть, восход и закат, приливы и отливы), но событиями уникальными, сотворенными людьми, то есть - Историей.
Связующим звеном между старым (природным) и новым (человеческим) Миром выступает Прометей, титан, подаривший людям огонь, и тем самым давший им возможность (сколь угодно скромную поначалу) если не покорения, то отделения от Природы (контроль над огнем - это прото-технология, первый шаг по дороге, в конце которой - высадка на Луну, противозачаточные таблетки и доставка пиццы). Примечательно, что в борьбе титанов и олимпийцев люди вообще не принимают участия, здесь они - не более чем статисты. Зато после воцарения Зевса и нового круга богов на Олимпе люди с легкостью будут вступать с ними во всевозможные отношения, от враждебных до любовных. Титаны же перемещаются на границу обитаемого мира, переставая играть в делах людей решающую роль. Наступает рассвет нового мира эллинов, и, как напоминает Гегель, "лишь духовное развивается при свете ясного дня" - рождается мир нового искусства, в котором Человек впервые сможет встать вровень с окружающими его богами, уже не столько олицетворяющими Природу, сколько повелевающими ей. Ouvert / Commentaire